Гора Фишт (2867 м) расположена в западной части Главного Кавказского хребта. Считается, что вершина принадлежит территории Адыгеи, хотя административная граница с Краснодарским краем проходит прямо по склонам горы. Вместе с соседними вершинами Оштен (2804 м) и Пшехо-Су (2743 м), Фишт образует так называемый Фишт-Оштенский массив. Эти три вершины - самые западные на Кавказе вершины альпийского типа, то есть поднимающиеся значительно выше лесной зоны. Фишт сказочно красив и суров, как и положено настоящей горе. Голые белые скалы и пестрый ковер цветов, ледники и почти полное отсутствие жидкой воды на поверхности плато, алмазное звездное небо и очень серьезная солнечная радиация, пронизывающий ветер и плотные туманы, скрывающие весь окружающий мир - это всё Фишт. Плюс пересекающие плато глубокие и широкие трещины, сыпухи, крутые тропы, кое-где с элементами скалолазания.

У подножия горы, на берегу реки Белой, расположен турприют Фишт. Это ближайший к вершине оплот цивилизации, отсюда при благоприятных условиях можно часов за шесть сделать восхождение и вернуться. Через приют проходит знаменитая "тридцатка" - Всесоюзный туристский маршрут № 30, в прошлом массово популярный среди туристов СССР. Сейчас, после долгих лет спада, его популярность частично восстанавливается. Ходят и самодеятельные группы, и коммерческие. Хотя до советского размаха пока далеко.

Из транспортных средств на приюте используются вьючные лошади. Колесный транспорт на здешних тропах бесполезен, на него они никак не рассчитаны. Доставка крупных грузов и эвакуация пострадавших осуществляется вертолетами.

По склонам самой горы Фишт не поднимутся и лошади, здесь уже только пешком. Большинство туристов предпочитают не ночевать наверху, а ходить однодневным выходом с приюта, с легкими штурмовыми рюкзаками. Тащиться наверх с кучей груза, ставить лагерь на верхних плато и жить там сколько-то дней - принято только среди спелеологов, исследующих здешние пещеры. За что эти люди пользуются заслуженной славой мазохистов.

У спелеологов своя мотивация. Не вдаваясь глубоко в детали, обрисую общую картину. Хотя пещеры Фишта на сегодня не рекордны по глубине, и не содержат особо шикарных натечных или кристаллических форм, по-своему они уникальны. Именно здесь наблюдается максимальная объемная плотность карста среди всех известных карстовых районов России. То есть пустот внутри массива больше, чем в любой другой горе нашей страны. Это гигантский кусок сыра, пронизанный массой взаимосвязанных дыр. И хотя исследуют его достаточно давно, и успехи есть неплохие, но до исчерпывающей картины строения системы подземных полостей Фишта - примерно как до Луны.

Крупнейшая полость района имеет не слишком удобное тройное название Крестик-Турист-Белая Звездочка, поскольку найдены и названы были три отдельные пещеры, а уже позже было обнаружено их подземное соединение. Имеет это чудо 9 достоверно известных входов, плюс неопределенное число гипотетических. И строение соответствующее. Нормальные пещеры как устроены? Либо что-то горизонтальное, коридоры, лабиринты. Либо вертикальное, как вариант - наклонно-ступенчатое, но в любом случае с довольно выраженным руслом главного водотока. Комбинации этих форм уже считаются сложными. Например, подземная река с притоками, или два лабиринта, один над другим, связанные колодцами в трех местах. А Крестик-Турист-Белая Звездочка - даже не комбинация какого-то разумного количества этих базовых форм, это просто откровенное 3D, которое ни толком обследовать, ни тем более адекватно отснять (то есть топосъемку выполнить) невозможно иначе как адским трудом.

Быть может, этот вечный фронт тяжких работ как раз и причина того, что спелеологи не особо интересуются палеонтологическими богатствами Фишта. Внимания-то у спелеологов хватает, скалы разглядывать эти люди привычны, да еще при скудном свете налобников. С образованием, позволяющим на базовом уровне оценить увиденное, особых проблем тоже нет. Хоть не все, но многие из спелеологов способны объяснить разницу между гастроподами и аммонитами. Может, не вполне научно, но доходчиво. Что, наверное, на фоне современного общества выглядит неплохо. А вот интереса серьезного спелеологи к окаменелостям не проявляют. И зовут их на своем жаргоне с долей пренебрежения: "дохлости".

Ну, один увезет в город понравившийся кусочек окаменелого коралла (если не угробит в пути). Другой сфотографирует раковину, эффектно "выглядывающую" из скалы. Все вместе пообсуждают окаменелости в беседе за ужином. А до отчета, увы, дойдет в лучшем случае сам факт их наличия. Это при том, что одна из частей пещеры названа Палеонтологической галереей. В ее стенах обнаружено множество фоссилий, но внятно описать их желающих не нашлось. А извлекать не позволяет спелеологическая этика. Нельзя рушить пещеру. Она неспособна самовосстанавливаться за приемлемый срок. Это вам не срубленное дерево, от которого через десять лет разрушится пень, а еще через двадцать дерево вырастет новое.

В августе 2011 г мне довелось побывать в спелеологической экспедиции на Северном плато Фишта. Северное плато - это относительно пологая территория, лежащая на высотах от 2100 до 2600 м над уровнем моря. С юга оно ограничено склонами, примыкающими непосредственно к вершине Фишта. В северном направлении плато переходит в поднимающийся южный склон г. Пшехо-Су. С запада границу образует отвесная скальная стена высотой 100-300 м. С востока плато ограничено не столь резко, хотя и здесь среди крутых склонов много скальных выходов. Собственно, по восточным склонам и проходит тропа на плато, берущая начало от приюта.

В Палеонтологическую галерею сам я так и не добрался. Зато удалось несколько раз побродить по плато, и основным занятием этих выходов стал палеонтологический поиск. Первые находки были случайными, буквально попались под ноги. Это были обломки гастропод, очень плохой сохранности, от полутора до трех уцелевших оборотов, но для появления интереса этого хватило. Дальше я искал уже более целеустремленно.

Основные породы, слагающие Северное плато - массивные юрские известняки. Твердые и прочные, молоток при ударе отскакивает со звоном. В глыбах такого известняка довольно часто попадаются какие-то трудноопределимые фоссилии. То ли обломки, то ли расположение фоссилии относительно поверхности глыбы слишком "неудобное". Раковины двустворок (или брахиопод?) уходили прямо в толщу массивного известняка, так что от створки была видна лишь тонкая линия скола. Изредка попадались раковины гастропод, как на сколе, так и выступающие над поверхностью скалы. Мои жалкие попытки извлечь хоть что-нибудь с помощью молотка и зубила потерпели полный провал. Известняк почти не крошился, а под сильными ударами откалывались крупные обломки, и если удар наносился близко к фоссилии, то она обычно раскалывалась. Впечатление такое, что порода самих глыб и скал не уступала фоссилиям по твердости и прочности, а скорее даже превосходила их.

Долбление камня я бросил. Всё равно никакого толка, один разгром, да бесполезная трата сил и времени. Судьба, видимо, оценила мое разумное поведение и решила преподнести подарок. Я наткнулся на целую россыпь гастропод, причем не в глыбе, а в обломочном материале. Раковины башенкообразные, степень сохранности разная, были там и обломки, но, по крайней мере, было что взять и из чего выбрать. Насколько могу судить, семейство Nerineidae.

Вместо молотка и зубила я стал брать на выходы фотоаппарат. Расчет был прост. Если встретится красивая окаменелость в глыбе или скале, не уродовать ее обреченными на неудачу попытками извлечения, а фотографировать на месте. Со съемкой, однако, тоже всё оказалось не так просто. По неопытности я недооценил роль масштаба при съемке. Линейки под рукой не оказалось, класть в кадре какой-нибудь другой предмет для сравнения не захотелось, а просто записывать размеры фотографируемых объектов не догадался. Так и остались они теперь известны "приблизительно". Кроме этой недоработки, проблемы создавало освещение. Плато совершенно открытое, на небе ни облачка. В кадре, естественно, избыток света и резкие тени от рельефа. И в большинстве случаев направление света не такое, как хотелось бы. В общем, снимков в таких условиях я наделал порядочно, а сколь-нибудь приличное качество из них имеют единицы.

Некоторые виды окаменелостей встретились всего по одному разу. Однажды выглянул из монолитной скалы белемнит. Небольшой, невзрачный, но знак: белемниты здесь присутствуют. В другой раз, прямо на площадке у снежника, где мы добывали талую воду, вдруг "проявилась" морская звезда. Из пяти лучей два сохранились прилично, два плохо, а пятый скорее угадывался. Но все-таки - звезда. В еще одной ситуации я нашел небольшую фоссилию, о которой ничего толком не знал. Только по пятилучевому рисунку догадался, что у меня в руках нечто иглокожее. "Опознал" морского ежа уже гораздо позже, в Москве.

Зато кораллов в одном из следующих поисковых выходов вдруг нашелся целый риф. Он занимал, наверное, несколько сотен квадратных метров, и кораллов в нем было великое множество. Местами просто завал - десятки окаменелостей на одном квадратном метре. Среди мелочи иногда попадались и крупные глыбы, порядка полуметра и больше, явно кораллового происхождения. Бродил по этому рифу долго, не хотелось в лагерь возвращаться, и там красивый образец, и тут, так бы все и утащил...

Ну, хорошо, до лагеря я понравившиеся образцы как-то донес. А дальше? Как уже ясно, спуститься с Фишта моя добыча могла лишь одним способом - на моих плечах. Просить помощи друзей было нельзя: экспедиционный груз и так тяжел, веревки, железки, разное снаряжение, какие-такие еще окаменелости... В общем, отбор образцов на вывоз в город был жестокий. Многое хотелось взять, да ненамного хватило сил. Упаковку тоже пришлось придумывать из подручных материалов. Каждый образец клал в полиэтиленовый пакет, а затем складывал образцы в пластиковые баночки из-под растворимого какао. Прокладками между образцами стали обрезки "пенки" (пенополиуретана). Очень удобные, мягкие, но упругие. Хорошо, что такие нашлись среди экспедиционного мусора. То ли стельки кто делал, то ли "бабу" (теплоизолирующий чехол на кастрюлю, чтобы горячая каша доходила до готовности без расхода газа).

С Фишта я привез 13 образцов в двух баночках. Плюс осознание, что я действительно хочу коллекционировать окаменелости.

Возраст окаменелости: Мезозой, Юра, Верхняя юра, Волжский (Титонский) ярус Место находки: Россия, Адыгея, Фишт, Северное плато Тип окаменелости: Беспозвоночные, Моллюски, Иглокожие, Кишечнополостные, Брюхоногие моллюски, Морские ежи, Морские звезды, Кораллы